Не многим судимым после выхода на свободу удается изменить свою жизнь и начать новый путь, воспользовавшись опытом, который они получили во время своего пребывания в местах не столь отдаленных. Хозяйке швейной мастерской «Золотая игла» Наталье Зориной это удалось. Какие трудности ей пришлось преодолеть? Об этом мы и ведем с хозяйкой мастерской беседу
– Наталья Михайловна, как получилось, что вы стали швеей?
– Родилась я в Березово, училась тоже здесь. Мама, Людция Альмухаметовна Терентьева, была швеей (на дому работала), трудилась поваром в районной больнице. В 90-х годах все, по-моему, шили у нас. Без этого нельзя было. Когда наш дом сгорел, родители переехали в Теги. Нам дали комнату при интернате, там мы жили, там родители и работали. Мать – поваром, отец, Михаил Васильевич Терентьев, – разнорабочим. Я никогда не думала, что буду швеей. Не любила шить. В школе меня даже на уроки труда не допускали. Машинки ломала. Я вообще даже не думала об этой профессии. В 90-е годы, сами понимаете, время было такое, мы все в основном хулиганили. Драки были сплошь и рядом. Родители с утра до вечера работали. Мать уходила в пять утра, отец – чуть позже.
Четверо детей в семье. Мы были предоставлены сами себе. Нас улица воспитывала. Характером я особо не отличалась. Вот и попала в места, как говорят, не столь отдаленные, где и работать, и шить научили. Там работа на первом месте была. Шили в основном военную форму. Потом, когда я уже на второй срок попала, меня наладчиком швейного оборудования поставили. Я и шила, и машинки ремонтировала. Если по правде, то я первоначально хотела стать ветеринаром. Даже поступила в техникум после 9 класса. Но мальчишки стали смеяться: «Такая маленькая, как ты будешь у коровы роды принимать, как будешь подправлять плод?» И это отбило охоту.
– Когда освободились, трудно было, наверное, устроиться на работу?
– Ну да. Ведь работа дает тебе не только финансовую независимость, но и чувство уверенности в себе и своих способностях. Когда освободилась, устроилась работать в райбольницу. Но через некоторое время меня оттуда «попросили». Затем попросили уйти и из тубдиспансера. Я опять осталась без работы. Получилось так, что и мужа потеряла. Осталась одна с тремя детьми. Надо было как-то выживать. У меня друг предприниматель был. Он подарил мне швейную машинку. Она у меня до сих пор есть, я ее берегу. Начала на ней на дому работать: шила знакомым. Потом защитила проект по открытию ремонтно-швейной мастерской по оказанию услуг населению «Золотая игла». Получила 300 тысяч рублей. Мне еще повезло, что швейных мастерских тогда особо не было, людям негде было сшить. Поэтому от отсутствия заказов я не страдала.
– Немногим после судимости удается начать новую жизнь и не скатиться по наклонной. Вы этого избежали. Что-то или кто-то вам помог?
– Наверное, помог характер и целеустремленность. В 2000 году я полностью переосмыслила свою жизнь. Когда были живы родители, забота о нас была предоставлена им. Была надежда на родительский дом. Но потом сначала отца не стало, следом умерла мать. На похороны матери меня, конечно же, из мест лишения свободы не отпустили. Тогда-то и пришло переосмысление жизни. Хулиганкой же была. А после, как умерла мать, стала вести совсем другой образ жизни. Окончила в вечерней школе 12 классов. Ходила в театральный кружок, принимала участие в различных культурных мероприятиях. Когда я вернулась, у меня не было даже прописки. Поссовет сгорел, вместе с ним сгорели и домовые книги. Тем не менее я нашла ордер, где наша семья была прописана, и получила квартиру, обменяла ее на дом. Было сложно, я даже плакала.
– Но мне кажется, без поддержки родных и близких после тюрьмы человеку невозможно пережить этот переходный период?
– Знаете, там учат никому не доверять. Но мне повезло. Я вышла замуж, и Юра дал мне не только силу, но и моральную поддержку. Потом же от него ребенка родила. Мне муж и ребенок и не дали упасть. Если ты выходишь замуж, перед тобой стоит выбор: или ты продолжаешь дружить с теми, с кем не положено, или выбираешь семью. Я выбрала семью. Поэтому важно находиться среди людей, которые поддерживают и помогают. Прожили мы с Юрой почти 10 лет. Потом, к сожалению, он нежданно-негаданно заболел и умер. Умер у меня на руках. Я осталась с тремя детьми одна. Я детям всегда говорю: «У вас есть крыша над головой – это главное. Учитесь, работу найдете. Потому что знания сейчас – все. Еще будьте всегда честными». Вообще стараюсь, чтобы дети ни в чем не нуждались.
– А дети внимают вашим советам?
-Думаю, да. Они хорошие ребятишки. Карина, которая вместе со мной работает, дружит с моим старшим сыном Кириллом. Он окончил первый курс колледжа в Игриме без троек. Парень спортивный. Ходил на бокс, теперь увлекается баскетболом и волейболом. Если Кирюша спортивный, подвижный, то второй сын, Савелий, больше программист, будущий айтишник, скажем так. Не пьют, не курят. Они домашние у меня дети. И самая младшая у нас Лиза. Ей 11 лет. Она тоже домашняя. Стараюсь их всегда «вытаскивать» для участия в различных мероприятиях.
Даю мастер-классы по шитью для школьников. Карина тоже у меня училась. Участвую в ярмарках. Приняли в этом году участие в седьмом творческом районном конкурсе-фестивале «Я – звезда», где заняли первое место в своей номинации. Есть диплом за участие в межмуниципальной выставке-ярмарке «Ярмарка Березовского уезда». На рыбалку ходим. В праздновании Дня рыбака обязательно принимаем участие. В прошлом году самую большую рыбу дочка поймала. Диплом за участие получила и в этом году. Стараюсь вывозить детей на отдых. На море, в детские лагеря ребятишки ездили. Стремлюсь, чтобы они были заняты. Государство много помогает. Я как многодетная мать всегда обращалась и обращаюсь за помощью в различные инстанции – никогда не отказывают. Если ты имеешь право, ты спокойно получишь поддержку. Когда Юра умер, детям было очень тяжело психологически все это переносить. Нам предложили путевку в Сургутский реабилитационный центр «Мать и дитя». И мы стресс пережили там. В течение пяти лет ездили туда. Очень хороший, кстати, центр. Там сотрудники как на подбор. Все добрые и хорошие. Для детей там делают все.
Если ты в молодости ничего не боишься, то когда появляются дети, у тебя зарождается чувство страха. Я уже ночью не пойду по улице. У меня цели другие, задачи другие. Я раньше работала и в субботу, и в воскресенье. А в школе пятидневка, и у меня дочь закатила истерику: «Я тебя не вижу, ты со своей работой дома не бываешь». И я решила с ней выходные проводить вместе. На лыжах, на коньках катаемся, рыбачим, грибы собираем. Да и на огород надо время выделить.
– А не боитесь, что у домашних добрых детей могут возникнуть сложности в жизни?
– Нет. Дело в том, что мои дети хоть и домашние, но абсолютно раскрепощенные. Свободно идут на контакт. Нет у них замкнутости в себе. В нашем доме постоянно много гостей. Друзьям детей нравится бывать у нас дома. Даже иногда говорю, что у меня теперь не три ребенка, а пять или шесть.
– О расширении мастерской мысли не приходят?
– Я только два месяца назад расширилась. Раньше ютилась в здании Сбербанка на втором этаже. Там было намного меньше площади, арендодатель поднял цену – и пришлось перейти сюда. А это помещение, находящееся на первом этаже здания нового речвокзала, в два раза больше и светлее, чем старое. Многие клиенты, конечно, сетуют, что мастерская находится в стороне от центра, что им неудобно. Считаю, кому действительно надо, тот придет. Мне же здесь намного удобней. Иногда появляются такие заказы, что без просторного помещения просто не обойтись. Сейчас, например, шью палатку на 12 квадратов для рыбаков. Она огромная. Мне же расстелить ее надо, чтобы померить. Тенты на моторки нового образца шью. Тоже вещи немаленькие. Кроме того, еще и швейные машинки ремонтирую. Поэтому мне здесь светлее и комфортней. Тут даже атмосфера другая: или ты сидишь в каменном мешке, или в просторном помещении с большими окнами с видом на реку. Сюда приходишь – уже хочется работать. Мы же все подвластны настроению.
– А бывшие заключенные не приходят за советами, за поддержкой?
– Приходят, жалуются. Центр занятости постоянно ко мне отправлял отсидевших, потому что их никто не берет. Через мое предприятие человек 6-7 прошло. Я их устраивала на работу по договору с центром занятости. Они у меня работали, но только двое смогли себя реализовать. Нормально живут, трудятся. Когда люди говорят, что нет работы, я отвечаю: «Бога не гневите». Берите себя в руки и решите вопрос. Когда мне плохо, я всегда думаю, что кому-то хуже, чем мне. И знаете, помогает. Что мне еще надо? Дом у меня есть. Дети, слава Богу, здоровы. Руки-ноги у меня целы. Зачем на жизнь-то жаловаться? Государству хочу сказать спасибо. Все-таки судьба – интересная и непредсказуемая вещь. Не оказалась бы в местах лишения свободы, никогда бы швеей не стала.
– У вас дом свой, не лучше ли открыть мастерскую дома, чем аренду платить?
– Нет. Все-таки я считаю, что дом – это наша крепость. Там совсем другая атмосфера должна быть. А клиент не только заносит грязь, но и приходит со своими эмоциями, отрицательной энергией. Бывают такие сложные заказчики, что работа не идет: то иголка сломается, то нитка запутается. А от человеческой энергии очень многое зависит. К тому же дома все равно ты расслабляешься: то кофе попьешь, то перед телевизором остановишься. А здесь дисциплина. У тебя график, у тебя заказ.
– У вас, как у предпринимателя, наверное, есть и дальнейшие планы?
– Планы есть. Не стою на месте, развиваюсь. Я была швеей, но у меня не было разряда закройщика. В позапрошлом году отучилась и получила свидетельство. Сейчас купила скорняжную машину, хочу научиться работать с мехом. Планирую окончить курсы по работе с этой машинкой. В этом году подала заявку для участия в общероссийском проекте помощи гражданам во время кризисных ситуаций #МЫВМЕСТЕ. Составила специальный видеоролик, где рассказала о своих задачах и целях. Хочу открыть швейный цех, чтобы не один человек работал, а восемь. Открывая современный швейный цех, я смогу помочь большему количеству людей, вернувшихся из мест лишения свободы, встать на ноги, чтобы они не ходили побираться, а смогли получить работу и социализироваться.
– Спасибо.
Михаил Морев
