14 апреля Марии Ивановне Макаровой исполнилось 90 лет. Она принадлежит к поколению тех людей, которые знают о войне не понаслышке
Мария Ивановна живет в построенном вместе с мужем доме одна, но любовью и заботой детей, внуков и правнуков не обделена. Несмотря на преклонный возраст, аккуратная, приветливая и общительная женщина регулярно следит по телевизору за новостями, читает газеты, по второму разу перечитывает романы Симонова о войне. В доме – чистота, ни соринки, кругом цветы. Не удивлюсь, если и в огороде у нее такой же порядок.
Родилась Мария Ивановна в 1934 году. Дошкольные годы провела на заимке. Почему там оказались, не знает. Только слышала, что когда коллективизация началась, у них всю скотину забрали. Остались у отца только два невода. Бабушка Ирина Семеновна и дедушка Яков Иванович тоже с ними там жили. Дед чурки пилил. Их закупали люди из снующих туда-сюда по воде маленьких пароходов. На это и жили. Отец Иван Яковлевич Щепеткин был простым рабочим. А мать Антонина Пантелеймонова больше ухаживала за детьми. Мария Ивановна еще помнит, как мать ходила в избу-читальню учить неграмотных ребятишек.
После приезда в Березово родилась младшая сестренка Тамара. В семье стало четверо детей. Только после рождения младшей дочери мать прожила недолго: простудилась и умерла от воспаления легких. Образ мамы, стоящей после бани на крыльце (лето ведь – тепло) и наблюдающей за пашущими огород людьми, до сих пор стоит перед глазами. Тогда, наверное, и простыла. Два дня побыла дома, потом сообщила, что ее кладут в больницу, и через три дня умерла. Отец остался с четырьмя детьми. Шел 41-й год.
О начале войны Мария Ивановна узнала по шуму на улице и слезам женщин. Еще никого не призвали, а уже все плакали. Понимали, что будет мобилизация. Призвали и отца. Мобилизованные до сентября по улицам маршировали. В это время кто-то познакомил отца с приехавшей в гости к сестре женщиной. Привел он ее домой и сказал: «Вот вам мать, вернусь – видно будет». Новая мать только год с ними прожила. Уехала. Не стало и трехмесячной младшей сестренки, которую забрала бабушка. Заболела, тоже похоронили. Детей на воспитание взяли мамины сестры. Марию Ивановну одна тетка увезла в Полноват. Другая тетка оставшихся детей – в Ларьяк.
«Война по нам ударила в первую же зиму, – вспоминает Мария Ивановна. – С фронта пришло известие, что отец пропал без вести. Я уже у тетки жила. Долго от него не было никаких вестей, а потом пришло письмо, и мы узнали, что он жив и находится в госпитале в Вологде. Почти полтора года там лечился. Потом приехал домой. У него все мышцы правой руки были вырваны. Долго рука заживала. Ноги еще болели — отмороженные были. Он полз раненый. Говорит: «Ползу, открою глаза – посмотрю, туда ли ползу, а сам думаю: дети-то у меня счастливые, я живой». Так и выполз в расположение своей части. Приехал с войны, рука, конечно, на привязи, – и всех нас собрал. Устроился на работу. В трех организациях за лошадьми ухаживал. Начал возить из леса для сотрудников дрова. Привезет хлысты – мы с сестренкой пилим, а он колет. Хотя рука постепенно разрабатывалась, все равно постоянно болела. Приходит, бывало, к нам (я уже замужем была), выпьет немножко и говорит: «Сватья, рука у меня сегодня не болела!»
Послевоенную жизнь легкой не назовешь. Трудно было. Дети, как могли, отцу помогали: пилили дрова, ухаживали за лошадьми, возили в бочках на санях воду, развозили дрова всем сотрудникам предприятий, где трудился отец.
Мария Ивановна после 7 класса по совету тетки выучилась в Салехарде на ветеринара. «Приехала домой. Тут меня будущий муж Василий Павлович Макаров и поймал, – вспоминает она. – Он тогда секретарем в сельском совете работал. К ним пришла жить. Избушка маленькая, крыша покрыта землей, а в семье пять детей: три сына и две дочки. Как говорил муж, он меня еще до учебы в техникуме приметил. Я тогда не худая была и ростом не маленькая».
Мария Ивановна отработала ветеринаром четыре года. Потом ушла в промкомбинат учетчиком. Ушла, потому что однажды, возвращаясь из Шайтанки, сама не заметила (то ли вздремнула), как съехала с дороги и заблудилась. Пришлось переночевать на ферме. Муж разнервничался: сиди дома, лучше не работай! Пришлось уйти. Пожалела, конечно. Профессия ей нравилась. После этого два года в промкомбинате учетчицей проработала, а потом в Свердловске переучилась на бухгалтера – и еще 24 года трудилась бухгалтером. 43 счастливых года прожили они с мужем. Вырастили двух детей. Бабушкой зовут ее две внучки и один внук, две правнучки и четыре правнука. Мария Ивановна, хоть и работала с детских лет в трудные послевоенные годы, тружеником тыла не является. «Сама виновата, стеснительная была, – говорит она. – Директор типографии Иван Трофимович Дереча, где отец работал конюхом, много раз говорил, чтобы я пришла и сделала справку, что работала. Постеснялась, не пошла. Мне 10 или 11 лет тогда было».
Мария Ивановна жила и при Сталине, и при Хрущеве, и при Горбачеве с Ельциным. Но лучше Путина, по ее словам, руководителя страны не было. «Идет война, а мы даже не замечаем этого, – вздыхает она. – А ведь он тоже не мальчик. Со всех сторон на него давят, а он держится. Находит возможность помогать семьям военнослужащих. Их дети могут сейчас учиться, где хотят. Наши отцы после войны такую поддержку не получали. Тяжело ему, очень тяжело».
